Капитан-командор Беринг и лейтенант Ваксель стояли рядом с штурвальным и напряженно следили за поверхностью моря. Вот-вот должен был появиться риф, разделяющий пролив надвое. Столкновение с ним означало бы неминуемую гибель.
Вдруг они ощутили сильный толчок, и „Св. Петр” резко замедлил ход.
— Лейтенант Ваксель, — отрывисто приказал капитан- командор, — немедля проверьте, нет ли пробоины в днище судна.
Ваксель поспешно бросился выполнять распоряжение начальника.
Тем временем волны, нагоняемые западным ветром, обрушивались сзади на пакетбот, разлетаясь тысячами брызг и пенясь у фальшбортов. Шлюпка, привязанная за кормой, то и дело ударялась об нее, порой ее так подбрасывало, что она оказывалась высоко над палубой.
Но несмотря на сильнейший напор ветра и волн, „Св. Петр” не двигался ни вперед, ни назад.
Между тем поднявшийся снова на мостик лейтенант доложил, что течи нигде не обнаружено.
Беринг рассеянно выслушал его доклад, продолжая отдавать команды штурвальным. Он уже понял, в чем причина столь необычной остановки корабля. Наблюдая за направлением ветра и волн, Беринг обнаружил, что „Св. Петр” очутился в проливе как раз в тот момент, когда приливная волна, двигающаяся с востока, вошла в столкновение с волнами, нагоняемыми сильным встречным ветром.
Положение создалось опасное. Малейшая ошибка, малейшее отклонение судна от ветра могли привести к его неминуемой гибели.
Команда выбивалась из сил, выполняя приказания капитан-командора.
Но вот постепенно напор приливной волны стал ослабевать, и „Св. Петр”, скрипя снастями, медленно двинулся вперед. Все облегченно вздохнули. Опасность миновала.
27 сентября, спустя двадцать дней после отплытия из Охотска, пакетботы оказались в виду Авачинской губы — цели своего путешествия. Но войти в нее оказалось невозможным.
Непроглядный туман плотным серо-белым покрывалом окутал поверхность океана, скрыв от взоров мореплавателей вход в бухту. А когда туман начал рассеиваться, разразился жесточайший шторм.
Не оставалось ничего иного, как повернуть в открытое море и там переждать, пока буря утихнет. Только десять дней спустя ветер унялся, и 6 октября 1740 года изрядно потрепанные продолжительным штормом „Св. Петр” и „Св. Павел” бросили наконец якоря в просторной Авачинской бухте.
Пустынные берега ее оживлялись лишь несколькими строениями, сооруженными отрядом мичмана Елагина, посланным на Камчатку еще год назад. Рядом с тремя жилыми домами размещалось несколько магазинов (В те времена так назывались постройки, предназначенные для хранения каких-либо запасов).
Мичман и его подчиненные радостно приветствовали прибывших. Началась разгрузка пакетботов. Мореплаватели оставались здесь на зимовку.
* * *
Прошло много лет, и несколько строений на берегу Авачинской бухты превратились в большой благоустроенный город и крупнейший торговый порт советского Дальнего Востока. Этот город-порт называется Петропавловском- Камчатским, в честь первых русских судов, посетивших Авачинскую бухту.
